Симфония для пяти струн (СИ) - Страница 57

Я улыбнулась, почти не слыша, что он говорит; было хорошо просто слушать его голос и чувствовать, как под щекой быстро стучит сердце, не размыкая крепких объятий. Век бы вот так стояла!

Карт слегка отстранился, одной рукой приподнимая моё лицо и заглядывая в глаза.

— Ты же мне веришь? — мягко проговорил он. В полумраке ночи, лишь слегка рассеянном уличными фонарями, глаза катраля казались совершенно чёрными.

— Верю, — ни секунды не сомневаясь, чуть кивнула, насколько позволяла его рука, я и слабо улыбнулась. Несколько ударов сердца мы стояли, глядя друг другу в глаза. Медленно, нехотя Карт выпустил меня из объятий. А потом вдруг, неразборчиво что-то рыкнув, не то — проворчав, порывисто сгрёб в охапку, прижал к стене и поцеловал, одной рукой мягко придерживая за затылок, а второй, уже без малейшего намёка на мягкость, обхватив пониже спины.

Меня буквально снесло потоком нахлынувших эмоций и ощущений. Это было настолько непривычно и приятно, что единственной мыслью, мелькнувшей у меня в голове, была робкая надежда — лишь бы это никогда не закончилось! Не осталось места для смущения, волнения и мыслей о крайнем неприличии подобного поведения — целоваться, прямо на улице, да и вообще, целоваться вот так с посторонним мужчиной, которого я едва знаю. Обо всём этом я вспоминала уже значительно позже, а в тот момент могла только наслаждаться.

Его рука двинулась вниз по моему бедру; не раздумывая, я поддалась на эту ласку, обхватила мужчину ногой, прижимаясь к нему ещё крепче, будто боялась упасть. От этого движения подол задрался, а ладонь синеглазого демона двинулась в обратный путь по моей ноге, уже не отделённая тонкой тканью юбки, и это прикосновение воспринималось обострившимся осязанием как обжигающее.

А потом Карт вздрогнул, будто очнувшись ото сна, и отпрянул, глядя на меня почти с ужасом. Я смущённо опустила взгляд, судорожно оправляя юбку, но не спеша отклеиваться от стены — ноги отчего-то были как ватные, и я им пока не вполне доверяла.

— Ау! Во имя Ветра! Прости, я не должен был… — скомкано пробормотал он. — Хаос меня побери, я… не хотел тебя обидеть…

— Обидеть?! — от удивления я даже смущаться забыла, вскинув взгляд на мужчину. Он выглядел непривычно — взъерошенным, растерянным и виноватым. Да ещё и не знал, куда спрятать глаза. — Я… ещё не до конца разобралась в своих ощущениях, но обиженной я себя точно не считаю, — задумчиво проговорила я, разглядывая камни мостовой. — Растерянной. Смущённой. Даже ошарашенной. Довольной и немного разочарованной, что это… необычное ощущение так быстро закончилось, — я, скорее, рассуждала вслух, больше пытаясь разложить собственные чувства по полочкам, чем объясняла что-то Карту. — Я никак не могу разобраться, что это были за ощущения. Очень приятные, но непривычные. Такое… как будто тепло в животе…

Прерывая моё бормотание, следователь с шумным вздохом преодолел разделявшее нас расстояние и, упёршись одной рукой в стену, второй снова привлёк меня к себе. Но уже не так, как до этого; ласково, осторожно.

— Ау, лучше молчи, — с тихим смешком проговорил он. — Я не готов сейчас опытным путём выяснять пределы собственного самоконтроля. А если ты продолжишь рассуждать в таком ключе, я точно не удержусь и начну тебе объяснять. Учитывая, что на словах объяснить я вряд ли смогу, непременно попытаюсь дать пояснения на практике. И, боюсь, второй раз подряд я не смогу остановиться, и непременно случится непоправимое.

— Ты сорвёшься? — встревожилась я. — Но ты же говорил, что можешь теперь себя контролировать даже будучи ветром!

— Не это произойдёт, — едва не простонал он. — Ау. Давай об этом поговорим попозже. Хотя бы завтра. Хорошо?

— Хорошо, — растерянно согласилась я. Кажется, опять я не понимаю чего-то настолько очевидного, что, похоже, Карт с трудом сдерживается от истерического смеха.

А потом меня осенило. Зачем мучить синеглазого, который не может разъяснить мне что-то из сферы эмоций на словах, когда у меня под рукой есть признанный специалист в этом вопросе — Оли! Уж она-то точно всё расскажет, объяснит, с наглядными примерами. Похихикает конечно, она без этого не может, но зато не придётся провоцировать Аля! Потому что «непоправимое» почти всегда — плохое. Нет, бывают исключения, но редко.

Окрылённая идеей, я немедленно возжелала поскорее добраться до подруги. Хотя, конечно, сейчас она наверняка спит, но ведь надежда умирает последней. А то я же изведусь до утра!

— Ну, пойдём? — осторожно спросила я у Карта, слегка отстраняясь и пытаясь заглянуть ему в глаза. Увы, глаза были закрыты.

— Пойдём, — вздохнул он, выпуская меня из объятий.

До места назначения мы дошли очень быстро, здесь действительно было недалеко. Им оказалась маленькая квартира на первом этаже, ничем не примечательная. Карт включил свет, и мы огляделись.

— И что мне нужно искать? — поинтересовалась я, осторожно прислушиваясь.

— Всё необычное. Ты же слушала другие дома? Вот любая неправильность, что-то лишнее, или, наоборот, что-то отсутствующее. В общем, положись на своё чутьё.

— А что именно может быть неправильно? — продолжила я уточнять.

— Не знаю, может, вообще ничего неправильного не будет; я просто перестраховываюсь. Пожалуйста, Ау, постарайся.

Я пожала плечами и кивнула, расслабившись и прикрыв глаза. Но тут же открыла обратно и недовольно уставилась на Карта.

— Выйди, пожалуйста. За тобой я вообще ничего не слышу!

Он лишь кивнул и послушно удалился. А я двинулась по коридору, внимательно прислушиваясь. Из небольшой аккуратной прихожей дверь вела в просторную светлую гостиную, оттуда — в кухню, две спальни, нечто вроде кабинета и ванную комнату. Я, как по лабиринту, двинулась вдоль правой стены с целью обойти всю квартиру по периметру.